Летом 1966 года ученики 11 а и 11б классов Куменской школы окончили учебу. Все ребята стали стараться получить вступительные экзамены в различных институтах, чаще всего в институтах города Кирова. Родители всех детей разговаривали о том, как их ребята изо всех сил стараются попасть учиться в хороших институтах. И наконец наступило время когда одним ребятам удалось учиться в различных институтах, а тем которым не повезло пришлось вернуться домой. Я оказалась в числе тех ребят, которым нужно было искать работу в Куменах. В Петербурге я получила письмо от мамы. Моя мама Баранова Ирина Ильинична писала мне: не вешай нос, дорожи каждой минутой. И раз ты решила уехать учиться в Ленинградском государственном институте, то нужно испытать все трудности. Мама напомнила мне о своей жизни, и что бы я как она никогда ни перед чем не сдавалась. Она ведь сумела всех победить: и болезнь и голод. Моя мама всегда старалась чтобы я привыкала к самостоятельной жизни, умела все делать сама. Конечно мне было тяжело, что я не смогла учиться там где хотела. Дома меня ждали моя бабушка и родители, которые уже нашли чем я должна заниматься. Я знала ребят которые вернулись домой и уже нашли работу в различных Куменских организациях. Я хорошо училась в Куменской школе, все экзамены были сданы с хорошими отметками. Быстро для меня нашлась работа. В моей трудовой книжке написано, что приказом РАНО 25 августа 1966 года я должна начинать работать воспитательницей ребят в группе продленного дня в Верх — Куменской школы. Вечером 20 августа 1966 года моя мама на нашей машине повезла меня и еще мою подругу, которая хотела со мной попрощаться. Мы из Кумен ехали по старинному тракту, как купцы со своими товарами. Мама с нами не разговаривала. Мы как политические каторжане только тихо ехали на машине, ни каких звонков и лязгом цепей не было слышно. Первый раз меня отправляли из дома неизвестно к кому на длительное время, а может быть и навсегда. Я старалась чтобы в темноте мама не видела, как капают на одежду мои слезы. Моя подруга это видела, но молчала, знала характер моей мамы. В темноте мне казалось, что мы уже слишком далеко уехали от своего дома. Со всех сторон около небольших домов росли большие деревья, которые были посажены еще по указу императрицы Екатерины. Но все таки мы добрались до Верх — Кумены, нашли дом, где нас ждала женщина, которая должна в своем доме меня во всем устроить, чтобы я могла здесь жить. В доме была большая русская печка . Для меня приготовили кровать около стены рядом со стеклянными окнами. Дома жил еще старый дедушка, который сам готовил себе еду и спал на печке. Мне рассказали о том, что я могу в этом доме постоянно делать и что нельзя. У хозяев была большая здоровая кошка, которая любила что- то для себя украсть, а еще была корова и поросята, к которым я боялась близко подходить. И вот я осталась жить в этом доме. Мама оставила мне все, что было привезено в машине для меня: одежду, еду, книги, чтобы я могла читать и готовиться снова попытаться поступить в институт. Рано утром я решила походить по улицам Верх — Куменского села. Хотела посмотреть изменилось ли село с того дней, когда ученики нашей школы жили в этом селе, работали на колхозном поле убирая картофель. К нам отнеслись очень хорошо, устроили жить в разных домах, кормили, вечером можно было посмотреть кино, устраивались вечера с танцами, работала библиотека, там мы читали книги. Я бродила по улице села и радовалась, что во всех домах жили люди. И у каждого дома были посажены цветы, а давно посаженные большие деревья летом закрывали дома от жаркой погоды. Ранним утром все занимались работой. Я посмотрела где находится школа, там уже начинали готовиться к работе, меня учителя еще не знали и я вернулась в свое жилище приготовиться к своей работе. Точно я еще не знала, что должна была делать. Начала читать свои книги, думая что ребятам они будут нужны и интересны. Но заинтересовался моими книгами дедушка. Он перестал готовить для себя еду, сел на стул рядом со мной и заставил читать вслух, сам он не мог читать. Так мы занимались с ним каждый день пока я жила в этом доме. Дедушка был старым, плохо видел, но я удивлялась, как он в таком возрасте был сильным человеком, он дома следил за коровой и поросятами. И совсем он меня удивил, когда начал спрашивать о моем дедушке, воевал ли он против Болгарских войск в 1915 году. Он рассказывал как они сначала освободили Болгарию от Османского ига, а в 1916 году Болгарские войска вступили в войну с Россией. Дедушка все помнил о том, как воевал, был ранен и вернулся домой. Он даже мне бумаги всякие от этой войны показывал, значит нужно верить. Мои предки тоже воевали, были тяжело ранены, но вернулись домой. 25 августа 1966 года я пошла работать в школу. Директором школы был Тюлькин Михаил Николаевич, он рассказал мне о том, что должна делать воспитательница ребят в группе продленного дня. Приходить на работу мне можно было утром, чтобы узнать, что я должна сделать, чтобы приготовиться к своей работе. Помогала мне все делать правильно учительница Комышева Анна Васильевна. Мне было интересно с ней быть рядом и работать в школе. Анна Васильевна была переведена в августе 1951 года из Куменской средней школы. В это время директором Верх — Куменской школы был Василий Михайлович Зубарев, историк, но его перевели в Перелазкую школу. От него и от пожилых людей Анна Васильевна узнала, что Верх — Куменская школа была построена в 1914 году. В строительстве участвовали все населения из окрестных деревень, а их было 17. Сельсовет назывался Угрюмовским, хотя центр его был в Верх — Куменах. Я с интересом смотрела на школу в которой придется работать. Она была построена просто замечательно и была похожа на нашу Куменскую школу. Отопление в школе было калориферное. Две огромные топки заполнялись метровыми дровами. Тепловые ходы (трубы) шли внутри стен и стены всегда были теплыми, хорошо что и пол в нижнем коридоре тоже был теплым. В школе были параллельные классы, два пятых классов, два шестых и два седьмых. Наполнялось классов по 17-18 учащихся. _Вместе с Анной Васильевной мы вышли на улицу, она решила показать мне большой школьный земельный участок. В саду около школы росло много смородины, крыжовника, а на грядках росли всякие овощи. На зиму в школе для детей было варенье, капуста, картофель, морковь, свекла. Была построена бревенчатая столовая и в летние каникулы тут питались дети пионерских лагерей, а поваром была А. М. Машанова. Вдоль дороги по селу школьники посадили тополя и сирень, перед школой построили беседку. По всему периметру школьной спортплощадки посадили березки. Теперь это была зеленая зона, где росли и грибы. Еще в школе было построено место для лошади, за ней ухаживала истопник П. Е. Головкова.
Мне очень хотелось узнать откуда придут ученики. Оказалось что в Верх — Куменах было много деревень. Назывались они очень интересно. На правом берегу реки Куменки : Казенная, Субботинцы, Угрюм, Малые Оглашенники, Моденовщина, Клячины, Пермяки, Караваи, Соколы. На левом берегу: Обуховщина, Морозовшина, Ромали, Большие Оглашенки. Сосновицы. Много детей училось даже из соседних деревень: Суненского района, Верхосунского сельского совета, из деревни Овсяники, Шамары, Волы, Черепаны, Бабкинцы.
Я встретилась в следующий день со своими учениками, когда они пришли из классов, где работали с ними другие учителя. Со мной занимались ребята всех классов, которым было трудно учиться. Мне нужно было научить их работать по всем предметам, чтобы они понимали, как нужно учиться и не получать плохих отметок. Пришли ко мне в основном мальчишки, девочек было немного, видимо они слушали внимательно своих учителей. Я посмотрела у ребят тетради, много было двоек по математике и физике. Приходили ко мне в школу ребята уже под вечер. Через несколько часов я показала ребятам, где они сделали, ошибки. Рассказала им, что нужно сделать и как исправить все, что сделано не правильно. Я говорила им, что нужно помнить о чем мы говорили и как старались все делать без ошибки особенно по математике. Ребята обрадовались когда поняли, что эта учительница их не ругала, а старалась помочь им получать только хорошие отметки. Наш первый урок прошел хорошо. Можно было вернуться домой. Ребята жившие недалеко от своего дома сказали до свиданья и ушли. Но много ребят из далеких деревень жили в интернете, в бывшем раньше поповском доме. Заботилась об этих ребятишек воспитательница Николенко, по специальности учительница начальных классов. Она приносила ребятам еду, заставляла вовремя уходить в школу, следила, чтобы все вели себя спокойно и помогали друзьям. Я поняла, что мне надо познакомиться еще с этой учительницей. На улице было не холодно и светло, я решила пойти посмотреть библиотеку. Там работала дочка учительницы Валентина Александровна Николенко. Она была такого же возраста как я и обрадовалась, что наконец за книгами к ней пришла новая молодая учительница. Мы с ней долго разговаривали о своей жизни. Я просила ее рассказать подробнее о жизни в Верх — Куменах. И узнала, что есть почта и можно посылать свои письма и получать письма от своих друзей. Еще был магазин, кантора колхоза, клуб, медпункт, фельдшер Л.Г. Бобошина и ее помощница А.Попцова. . Постепенно я стала привыкать к жизни в этой, деревне и меня уже все знали, кто я и чем занимаюсь. А мне было все интереснее узнавать, что делают и чем любят заниматься жители этой деревни. Мне много рассказали о жизни людей Верх — Куменского района. Я смотрела на дом у мельницы на берегу реки Куменки для семьи Меньшиковых. Хозяин работал в мельнице, еще он любит заниматься ловлей рыбы. Есть еще вторая половина дома для помольцев. Эти помольцы иногда тут ночуют. Я слышала и о том, что была маслобойня, и во всех деревнях сеяли лен, ячмень мололи на крупу для каши и супов. А что очень интересно, из Ивановской области привезли уток. На берегу пруда был утятник. Удачно работала там с ними Н. В. Попцова. В каждом хозяйстве был колодец, в каждой деревне были пимокаты. Это ремесло очень ценилось. В зимнее месяцы мастера ходили на заработки далеко от дома. Те, кто дома катали, были завалены заказами. Мой папа всегда покупал для нас эти хорошие валенки именно у этих пимокатов. Валенки ручного труда были мягкие, теплые и прочные, без трещин. В деревне Бабинцы было много пимокатов: Бурковы Иван Ивановичи и его два брата Николай и Егор. Были в деревнях портные для пошива верхней одежды. В деревне Морозовщина так работал Загузин Александр. А. В. Вшивцева из деревни Соколы занималась пошивом платьев и рубашек. В деревне была и портниха Носкова Антонина. Корзины для ношения корма скоту плетни изготавливал В. И. Сапегин. А еще мне рассказали об интересной женщине, которая делает корзины для грибов и ягод. Она любила ходить в лес босиком, говорила, что это ради здоровья. При разговоре она употребляла слово «значится» и ее стали звать Анна Ивановна Носкова «значится». Анна Ивановна никогда не работала в колхозе, она была единоличная, а от государства было назначено пособие в 8 рублей в месяц. Анна Ивановна грибы и ягоды всегда продавала, для себя сажала немного картошки и овощей. Жила она в родном доме с братом и со снохой, она нянчила их детей. Было уже темно, я шла по дороге к своему дому и смотрела на двухсторонние дома на той и другой стороне улицы, дом против дома через дорогу, всего 21 домов. Долго я стояла около реки Куменки, слушала шум мельницы, так было хорошо, что вернуться в свое жилище не хотелось. Но я знала, что сейчас должна работать каждый день кроме воскресения. В субботу я занималась с ребятами до вечера, отправляла их по домам и сама уходила домой в Кумены. Летом еще было не очень темно, но мне все равно надо было бежать быстрее. Мой дом в Куменах был далеко от Верх — Кумен и никто за мной не приезжал. Дома меня конечно ожидали, я все рассказывала о своей работе. Мама, папа, бабушка внимательно слушали, кормили меня, говорили, что я похудела и совсем изменилась, но работать все равно нужно. Каждый раз, когда я уходила на работу они мне давали большую тяжелую сумку с едой, и я старательно все это тащила. Деревенский магазин мне не очень нравился, редко туда ходила. Каждый раз возвращалась я в свое жилище под вечер воскресения, никто меня не провожал и не вез, я долго топала своими ногами по дороге. Дом где я жила был построен вдалеке от остальных домов. Я давно привыкла возвращаясь домой прыгать через заборы, так я и делала когда приходила в домик деревни. В этот день, когда я возвращалась из Кумен, мне доказали, что лучше так не делать. Около дома у дедушки оказались устроенны пчелиные улья, этот пчеловод работал надев маску из мелкой сетки. Ох как пчелы обрадовались, что нашелся человек без маски и даже без платка и с легкой одеждой. Я с пчелами давно встречалась еще маленькой в Куменских лесах, и сумела от них убегать не крича и не визжа. В этот раз просто убежала в дом с пчелами на голове и на платье, мне удалось с ними справиться прихлопнуть руками. Я не сердилась на хозяев дома. Дедушка меня не видел, что я вернулась из Кумен. Когда работа с пчелами была закончена, мне обещали попробовать мед не сразу, надо подождать, когда перестанет болеть моя покусанная голова и шея. Пока я работала в школе больше ни разу не видела ульев, что-то наш пчеловод больше около дома этим не занимался. Хозяйка дома всегда занималась всякими домашними делами, я видела, как она свою корову всегда отправляла с другими коровами на поля. Один раз она меня попросила позаботиться о корове, подоить ее, убрать молоко на кухню, а потом вывести корову на улицу к другим коровам, а дальше можно не беспокоиться, всех у ведут на поля. Я не знала, что сделать, отказаться мне неудобно, рассказать, что я с детства боюсь подходить к коровам и лошадям, это выглядит странно. И пришлось мне доить корову. Пока я занималась дойкой корова постоянно поворачивалась ко мне, не понимая, кто это тут рядом с ней. Доение молоком закончилось благополучно, я взяла веревку и наша милая коровка ушла вместе со всеми коровами на поля с вкусными травами. Мне нравилось работать с ребятами, они ко мне хорошо относились, и я была рада помогать им. И все таки пока была хорошая погода я уходила домой в Кумены до воскресения, там меня ждали мои родители и мои друзья. Но возвращаясь к детишкам, которых я уже давно знала, приятно было с ними встречаться. Каждый день встречая в школе детей я начинала понимать, что они стараются хорошо учиться, плохих отметок уже почти не было. Мне было так интересно с ними заниматься, что я не заметила, что постепенно наступает зима. Ребята особенно старших классов стали ходить домой на лыжах. Они так научились кататься, что участвовали на соревнованиях и получали призовые места. В Куменской школе я каталась на лыжах, но не участвовала в соревнованиях, это мне не получалось. И вот сейчас лыжи мне понадобились. Домой в Кумены я приходила уже на лыжах. Зимой в понедельник быстро становилось темно и холодно. Один раз я пошла домой в очень плохую погоду, дул ветер с какими — то страшными звуками, земли уже не было видно, все было закрыто снегами. По этому снегу я пошла дальше, смотря на большие следы не понятно каких животных. На лыжах идти я уже не могла, меня ветром сдувало. Лыжи я бросила у дороги, думала что никто не найдет лыжи за кучей снега. Дома никто не интересовался, как я в такую погоду сумела добраться до их жилища. Обратно в воскресение пораньше не в темноте я вернулась на работу, но уже лыжи я не нашла. Зимой кроме работы в школе я часто ходила в библиотеку, читала много всяких книжечек и старалась запомнить все, чтобы снова попытаться получить вступительные экзамены в различных институтах, чаще всего я все равно хотела учиться в Ленинградском государственном институте. Зимой не хотелось долго быть на улице. Наш директор школы Тюлькин Михаил Николаевич решил придумать что-то интересное и стал готовиться к каждому празднику. Михаил Николаевич был хорошим гармонистом, он заставлял нас всех девочек и мальчиков разучивать новые песни. Мы в своем клубе ставили спектакли, приходило много желающих послушать, интересовались кто это так придумал сделать. Всем людям было особенно интересно смотреть спектакли на военные темы. К людям из дальних деревень мы ездили с концертами на лошадях, а те кто жил близко просто собирались постоянно в наш клуб слушать песни и спектакли. Моя подруга из Кировского института написала мне, что я молодец, играю в спектаклях, пою всякие песни, а от наших мальчиков и девочек с которыми мы училась в Куменской школе, я постоянно получаю письма. Этой зимой я решила сделать так, чтобы не надолго ребята выходили на улицу покататься на лыжах. Мы катались около старой церкви. Ребята были этому рады, они прыгали, падали в снег, кричали, шумели, кидались снежинками. Они так развеселились, что я не могла их остановить, они меня не слушались. И пришлось мне всегда заниматься с ребятами только в школе. Они приходили ко мне в класс, показывали свои тетради, рассказывали о том, как занимались в классах. Иногда учителя сердились на детей, которые никак не понимали, как нужно заниматься алгеброй или математикой. И мы опять начинали все исправлять в тетрадях. Я понимала, что ребятам было тяжело долго находиться в классах и решила им сказать, что они придя ко мне должны быстро исправить все, что неправильно в их тетрадках, а потом мы все немножко отдохнем. Я увидела в нашем классе небольшой столик и рядом с ним мячики в ящичке. К нам приехал работать молодой агроном, зимой он заходил в школу и видел столик и мячики. И решил научить меня и ребят играть в школе в настольный теннис. Ребята приходили ко мне в класс, показывали все тетради, быстренько исправляли ошибки. А потом ставили столик, доставали мячики и начинали играть. Игра продолжалась не долго, иногда за ребятами приходили родители. Я оставалась с агрономом, чтобы он показал, как мне надо играть с этими мячиками. Но к сожаления ничего у меня не получалось, мне не нравилось, что я не могу вернуть мячик, а он всегда был победителем. Этот агроном постоянно приходил в мой класс играть в теннис вечером с ребятами, а потом он провожал меня домой. Иногда он просил у хозяйства лошадь, чтобы уехать в Кумены за всякими своими делами, тогда говорил, что может увести и меня домой в Кумены.
Зима постепенно стала уходить. Наступала весна , которую называли самой прекрасной времени года. Начинала весна очень дождливою погодой. Снег начал таять, талая вода наполнила реки. Наша река Куменка затопляла дома которые были близко построены к реке. В эту весну было такое сильное затопление, что мне сказали, чтобы я несколько дней сидела дома. Приносить мне еду и одежду даже мой папа не решился, он попросил своего друга, который был должен в любую погоду всегда работать, приносить какие то документы. Он приехал верхом на большой лошади, не знаю, как он сумел благополучно добраться. Я не ожидала такой встречи, воды везде было так много, что можно, было утонуть. Но наконец все это затопление закончилось и наступило прекрасное время года, то время, когда в весенние дни уже нет снега, а на деревьях и кустах появляются листочки. Я продолжала работать в школе, как всегда занималась с ребятами, а вечером ходила в библиотеку, надо было и мне учиться. Потом я шла по тропинке к своему домику и слушала песни птичек, я долго не могла уходить от тех кустов с цветами, где пели соловьи, в Куменах я никогда это чудо не слышала. Рано утром я шла в школу и остановилась на несколько минут, мне хотелось посмотреть, как на полях уже начинали работать, там было несколько машин. Но удивительно, что на полях пахло не работающими машинами, а землей, травой и цветами. Как всегда обычно в такое время в школах начинались дополнительные занятия по математике, по алгебре. А еще решались задачи физической олимпиады. Директор школы Тюлькин Михаил Николаевич пригласил меня в свою комнату, он просто не понимал, почему его учащиеся, а также все учителя не смогли решить задачи физической олимпиады. Он сам пытался решить, но так как должна быть написана нужная цифра ни как не получалось. Я конечно в своей Куменской школе участвовала в этих олимпиадах. Сейчас мне надо только посмотреть и посчитать все цифры, это мне не сразу удалось, я все пересмотрела, что держал в руках Михаил Николаевич. Не очень в Куменской школе нам нравился учитель физики Иван Решетников, но в этот раз я его благодарила. Нашла то ,что требовалось Михаилу Николаевичу. Он смотрел на эти цифры, а потом сказал, какой я учитель, да еще директор, надо мне думать о том, что пора уходить с этой работы. Если директор школы так думал о своей работе, значит мне тоже нужно уходить с работы. Я еще проработала в этой школе до 25 августа 1967 года. В моих документах было написано, что я могу по собственному желанию 25 августа 1967 года уже не работать в этой школе. И я ушла домой в Кумены. 2 января 1968 года я уже работала в библиотеке Кировского Сельскохозяйственного института и училась заочно в Ленинградском Государственном институте культуры имени Крупской. Иногда я приезжала в Кумены к своим родителям и узнавала, что происходит в Верх — Куменах. Я слышала, все говорят, что продолжается период укрепления хозяйством. Мне не верилось, неужели это так и случиться, что люди постепенно оставят свои родные дома. Но это происходило, люди начинали уезжать так же, как уходили все из других деревень. Председатель колхоза В.В. Головкин долго работал в колхозе, а потом всей семьей уехал в Сибирь, туда где жил его брат. Уехал в Кумены из деревни Угрюм Иван Григорьевич Стяжкин, бывший фронтовик. В этот период укрепления хозяйства Угрюмовский сельсовет ликвидировали и деревню присоединили к Моряновскому Сельсовету. Люди понимали, что жизнь в этих деревнях заканчивается, нужно уезжать в новые места. 1 Сентября 2002 года в деревне Моряны была открыта школа в статусе для всех детей и из Верх — Кумен. Прослужила эта школа несколько лет до переезда в Кумены. Потом была в Куменах построена новая большая школа для всех ребят. Мне очень хотелось поехать однажды летом в ту деревню, где я жила и работала в школе. Но поехать мне не получалось. Люди которые там давно жили, а потом уехали, иногда встречались со мной в Кирове или в Куменах. Они рассказывали, что в деревнях уже никто не живет, все опустело. Я надеялась, что Церковь никто не будет ломать и школьный дом тоже останется таким, как его построили. Оказывается нашелся такой человек, который решил все исправить. У него было несколько людей, которые вышли работать неизвестно откуда, и не умели ничего делать. Новая бригада в холодную зиму дошла до пустой школы и там решила жить. В такую погоду они хотели и Церковь исправлять. Им не хватало всего, что они принесли с собой, нужна была одежда, еда и все предметы для работы. В холодные зимние дни они ничего не могли делать. Чтобы окончательно не замерзнуть они стали ломать всякие палки и все, что можно было сжечь в школе. Пытались они что-то исправить в Церкви, но ничего не получилось. И эта бригада стала потихоньку уходить из деревни не сделав ничего хорошего. Летом моя подруга поехала в Верх — Кумены за грибами и ягодами, и рассказала мне, что тут ничего не осталось, школа вся сломана, на Церкви ничего не получилось сделать, все изломано, в грязи и заросло травой. О тех добровольцах, которые пытались возводить крышу Церкви, и ничего не могли сделать, можно узнать в Газете Вятский Наблюдатель. Вот что эта газета рассказывает о Вятской барокко в Верх — Куменах. Владимирская Церковь. Церковь Владимирской Богоматери высится на окраине ныне опустевшего села Верхкумены. Не известно, что за артель строила эту стройную и выверенную лишь, что это были мастера самого высокого уровня. Архивные документы свидетельствуют, что возведена она в 1771-1783 годах на месте одноименного деревянного храма.

Примечательно, что Владимирский храм никогда не перестраивался: кроме добавленного позже небольшого притвора, все его части сохранили исходный облик, что особенно ценно на фоне многих других памятников той эпохи.

Узнаваемая черта Церкви в Верхкуменах – экспрессивные, с резкими изломами фронтоны над окнами четверика. Когда-то такую же экспрессию и резкость можно было увидеть в остатках росписей на стенах храма, и даже в фигурном обрамлении клейм со сценами из Писания.

В XIX веке к Церкви было приписано почти две с половиной тысячи прихожан из окрестных сел. Сегодня храм, окруженный пустынными ландшафтами и бездорожьем, медленно, но верно разрушается. Рядом с ним стоит давно пустующее здание Церковно-приходской школы – неожиданный в таких местах образец кирпичного стиля с элементами модерна.

В середине 2000-х годов поселившиеся рядом добровольцы начали возводить крышу над приделом, однако, из-за недостатка финансирования, далеко работы не продвинулись. Сейчас храм снова заброшен. Выдающемуся памятнику Русского севера требуется профессиональная помощь. Мне удалось записать все, что я смогла найти о Верхкуменской Церкви. Приход села Верхокуменского открыт 4-17 декабря 1714 года «на Варвару» и образован из деревень Куменского и Рябиновского приходов. По обычаю, вначале была срублена небольшая часовня, а в 1717 году построена деревянная Церковь. 17 февраля 1718 года вновь построенная деревянная Церковь над рекою Куменою была освящена, во имя Пресвятой Богородицы Владимирской, Церковь стала называться Владимирско-Богородицкой.

К 1742 году старая Церковь стала тесной, и было получено разрешение на строительство новой деревянной Церкви. Через три года она была построена и освящена. В селе стало две деревянные Церкви, построенные на деньги прихожан, хотя в приходе села Верхокуменского было всего 89 дворов.

В 1745 году в Верхокуменское приехал служить новый священник Козьма Дмитриевич Васнецов - сын ошетского дьячка Дмитрия Васнецова. Он прожил в селе долгую жизнь, многое сделал для его застройки, образования крестьян и похоронен в церковной ограде второй деревянной церкви.

В 1750 году было разрешено первую деревянную Церковь разобрать, но она простояла в селе до 1772 года.

В декабре 1763 года слободской мастер Ф. Каркин привез в село колокол весом 43 пуда и повесил на деревянной отдельно стоящей колокольне.

Приход быстро рос и богател, поэтому в 1771 году поп Василий Дрягин и выборные Никифор Бздюлев и Кирило Марков написали: «в показанном Верхокуменском селе имеется ветхая деревянная во имя Владимирской Богоматери Церковь, и просим мы строить вновь каменную в то же про именование с приделом Иоанна Предтечи и дать нам храмозданную грамоту и книгу для сбора денег». Епископ Любарский приезжал в село и сам выбрал место для строительства каменного храма. Но в 1773 году прихожане попросили построить храм на другом - ровном «пригожем» месте, рядом с деревянной Церковью, вместо первой деревянной Церкви.

Придельная теплая каменная Церковь Иоанна Предтечи построена и освящена 26 августа 1776 года, а главный холодный Владимирский каменный храм построен и освящен 25 июня 1782 года. В 1783 году по просьбе крестьянина Прокопия Олина в селе начато строительство каменной колокольни.

В этом виде Церковь без всяких перестроек дожила до своего закрытия. Это единственная в районе Церковь, дошедшая до нас в первом построенном виде, ее каменное кружево поражает воображение.

В 1891 году в селе построена большая каменная двухэтажная школа для крестьянских детей с огромным садом. Опустело село Верх — Кумены. Кто сейчас помнит о построенной Церкви Владимирской — Богоматери, о мастере принесшего колокол. Работали священники, протоиереи, которые прожили долгую жизнь в деревне. Выборные люди записались в книгу для сбора денег, чтобы строить каменную Церковь. И она была построена, прекрасная Церковь дожила до закрытия. А вот как работали священники в Куменской Церкви, не буду называть фамилии этих попов, которые увезли оградку с могилы Куменского кладбища. Люди увидели, что нет оградки с могилы, все разобрано, нет цветов, только грязь и следы. Эта ограда была частью старинной Куменской Церковной ограды, которую от Церкви разобрали еще в 30 году. Потом эти ограды красовались между Исполкома, потом она Исполкому стала не нужна и пошла в металлолом. Тетя Тина, так мы называли эту женщину, которая работала в Исполкоме, попросила взять небольшую часть оградки. Она заплатила за нее, нагрузила оградку на тележку и установила на могилу своей матери. Когда тетя Тина умерла, ее похоронили рядом с могилой матери. А оградки с могилы увезли не сразу. В Куменской Церкви появились эти попы через некоторое время. Они стали забирать все, что считали необходимым именно для этой Церкви. Поехали в Верх — Кумены, чтобы, что-нибудь забрать у единственной в районе красивой Церкви, забрали красивые каменные кружева для окон. Дети тети Тины узнали, кто увез ограду с могилы, но этот священник и не думал говорить, что он должен и сделает новые оградки, посадит цветы, уберет грязь, о том, что он должен и заплатить, этого он не собирался и разговора об этом слушать не хотел. Когда я уходила на кладбище всегда вспоминала о том, что моя мама мне напоминала, нельзя ничего уносить с кладбища, это будет плохо и для живого человека. Почему же этим спокойно занимаются попы и не боятся Господа Нашего Всевластного. И наверно моя бабушка была права, что перестала ходить в Церковь, говорила , что можно и дома заниматься молитвами. Видимо у нас сейчас есть такие священники, что лучше с ними не встречаться.